Введение

Трансформация экономических отношений в российском обществе, наблюдающаяся на протяжении последних десятилетий, сопровождается определенными изменениями в экономической, финансовой и банковской системах. Современная банковская система является важнейшей сферой народного хозяйства, обеспечивая систему платежей и расчетов, депозитные, инвестиционные и кредитные операции, тем самым аккумулируя и трансформируя сбережения населения и компаний в кредиты и иные формы банковского обслуживания. Отечественная банковская система, имея большой неиспользованный потенциал и возможности для эффективного развития опирается на тенденции мирового цифрового финансового рынка по формированию и развитию цифрового финансового пространства. В этой связи все большую значимость и актуальность приобретают вопросы трансформации традиционного банковского бизнеса в цифровой банкинг и возможности использования финансовых технологий в их деятельности.

Основная часть

Современное состояние банковского сектора характеризуется количественными и качественными показателями, большинство из которых отражают тенденции и могут быть использованы для прогнозирования будущего развития всей финансовой системы. Поэтому проанализируем текущую ситуацию банковской системы в России в разрезе таких количественных показателей как количество число банков и активы на рис. 1 и 2.

Согласно данным, представленным на рис. 1, количество действующих кредитных организаций в рассматриваемый период сократилось на 72 ед. и на начало 2022 года составило 370 единиц. За время кризиса 2020 г. банки закрыли 1 187 филиалов, а это около 4% от их общего числа [Статистические показатели банковского сектора, 2022]. Основная причина сокращения числа кредитных организаций в 2020 году – отзыва лицензий – высокорискованная кредитная политика, несоблюдение ПОД/ФТ, а также проведение сомнительных операций. Еще одной причиной ухода банков с рынка в 2020 г. является ликвидация, присоединение к крупным банкам. Слияние зачастую связано с высоким уровнем конкуренции, попыткой удержания клиентов и стремлением к сохранению прибыли. Что касается небанковских кредитных организаций, потери в этом секторе минимальны. Тенденция сохранилась и в 2021 году.

В феврале-марте 2022 г. отечественная банковская отрасль столкнулась с последствиями усиления санкционного давления иностранных государств. В  феврале 2022  г. были отозваны лицензии двух кредитных организаций  (c долей в  активах сектора менее 0,1%), произошла реорганизация двух кредитных организаций в форме присоединения (c долей в активах сектора около 0,07%). В марте 2022 г. впервые за три года была выдана универсальная лицензия новому банку (Еком-банку, подконтрольному компании Ozon) [Российская банковская система, 2022].

 На конец 2021 года в число системно значимых кредитных организаций России вошли 13 банков, на долю которых приходится около 77% совокупных активов: ЮниКредит Банк, Газпромбанк, Совкомбанк, ВТБ, АльфаБанк, Сбербанк, Московский Кредитный Банк, ФК Открытие, Росбанк, Тинькофф Банк, Промсвязьбанк, Райффайзенбанк, Россельхозбанк [О развитии банковского сектора, 2022].

Следует отметить, что несмотря на сокращение количества кредитных организаций наблюдается рост качественных макроэкономических показателей деятельности банковского сектора России, что наглядно представлено на рис. 2.

Так, активы банковского сектора за 2021 год выросли на 16468 млрд.руб. или 15,86% (прирост годом ранее составил 16,94%, а двумя годами ранее – 2,97%). Собственный капитал по итогам отчетного года вырос на 1192 млрд.руб. или 10,44% (прирост годом ранее составил 3,93%, а двумя годами ранее – 6,93%). За весь анализируемый период прирост активов составил 31514 млрд.руб. или 35,49%, собственного капитала – 1624 млрд.руб. или 14,79% [Андреева Т.Ю., 2020].

По итогу на начало 2022 года активы банковского сектора составили 120310 млрд.руб. (92% от ВВП страны), а собственный капитал – 12605 млрд.руб. (9,6% от ВВП или 10,5% от активов банковского сектора) [Статистические показатели банковского сектора, 2022]. Рост данных показателей обеспечило увеличение кредитного портфеля (за счет корпоративного кредитования и ипотечных кредитов с учетом льготных госпрограмм), а также вложения в ценные бумаги. Прибыль выросла до 2 трлн руб. (с 1,6 трлн руб. в 2020 году).

Однако, несмотря на положительную динамику основных показателей деятельности банковского сектора, в 2020-2021 гг российским банкам пришлось столкнуться с пандемией COVID-19, которая заставила все финансовые институты перестраивать ряд бизнес-процессов, искать новые форматы взаимодействия как с клиентами, так и с сотрудниками. осваивать и внедрять финансовые технологии, реализовывать инновационные продукты и услуги.  В связи с этим начался быстрый переход финансово- кредитных институтов в цифровое пространство.

По данным за 2020 год, Россия является одним из самых передовых рынков в мире с точки зрения предоставления цифровых услуг: 87% банковских клиентов в России пользуются цифровыми каналами, 30% россиян планируют сократить число походов в отделения банков или вовсе отказаться от их посещения после окончания пандемии COVID-19 (по миру – 12%). Решения на основе Big data, искусственного интеллекта, машинного обучения, роботоэдвайзинга, а также микросервисов и контейнерных технологий внедрили или планируют в ближайшее время внедрять большинство из 50 крупнейших банков (рис. 3).

Одним из наиболее значимых базовых технических решений для цифровой трансформации банковского сектора является технология удаленной аутентификации отдельных клиентов при совершении финансовых операций. Она основана на использовании биометрических данных клиента (индивидуальные параметры отпечатков пальцев, профиль лица) при совершении мобильных платежей. «Согласно оценкам, J’son & Partners Consulting, именно рынок банковской биометрии в период 2018–2022 гг. будет демонстрировать самые высокие темпы роста – 54% CAGR по сравнению с другими отраслевыми сегментами и к концу прогнозного периода увеличит свою долю в общем объеме российского рынка биометрических технологий более чем в два раза» [Как опыт 2020 года, 2022].

При этом как в России, так и в мире банковский сектор продолжит значительный рост на всем биометрическом рынке. Помимо банковских сервисов, таких как открытие счетов и кредитование с использованием биометрических технологий, биометрические платежные системы представляют особый интерес для финансовых учреждений и ритейлеров. «J'son & Partners Consulting оценивает потенциал этой ниши в России на уровне 1–1,5 млрд операций в год общим объемом порядка 1,35 млрд рублей» [Vaganova O.V., Bykanova N.I., Grigoryan A.S., Cherepovskaya N.A. 2018].

Основным драйвером развития биометрии в банковском сегменте является национальная система удаленной биометрической идентификации, в частности Единая государственная биометрическая система (ЕБС), призванная оказывать широкий спектр услуг, расширять доступ финансовых организаций к государственным информационным ресурсам, развивать электронный документооборот между участниками финансового рынка, регулирующим органом (Банк России) и конечными пользователями. «По состоянию на начало 2021 г. в системе было зарегистрировано более 164 тыс. человек и 231 банк, которые в совокупности обладают сетью из 13,3 тыс. отделений по всей стране, что позволяет предположить дальнейший стремительный рост числа клиентов» [Проект Основных направлений цифровизации, 2022].

Большие данные используются сегодня практически всеми крупными финансовыми организациями. По данным ЦБ РФ, в целом по портфелю активов доля использования Big data в разных банках составляет от 30 до 90%. Основное направление применения таких решений – кредитный скоринг, при разработке моделей оценки риска как розничного, так и корпоративного кредитования. Решения на их основе помогают повышать качество банковских услуг, снижать издержки и повышать эффективность деятельности. Также большие данные используются в риск-моделировании, поведенческом анализе клиентов и для целей информационной безопасности (антифрод-системы по выявлению атипичного поведения клиентов и другие).

По данным ТМТ Консалтинг, наиболее востребованные банками решения на базе искусственного интеллекта- виртуальные помощники или чат-боты, умный скоринг и управление рисками, а также персонализированный маркетинг. Так, например, Банк ВТБ использует технологию искусственного интеллекта при формировании предложений и принятии решений по кредитам, в голосовых помощниках, работе колл-центра и чат-ботах. Сбербанк – в процессах корпоративного и розничного взыскания, при выборе мест расположения банкоматов и терминалов, а также в голосовых помощниках для всей экосистемы. Семейство ассистентов «Салют» реализует концепцию мультимодального интерфейса: помимо речи они распознают жесты, управляются сенсорным интерфейсом или с помощью пульта. «По итогам 2020 года чистая прибыль Сбербанка от использования искусственного интеллекта составила около 100 млрд рублей, в 2021 году – по предварительной оценке 200 млрд руб. К 2023 году планируется рассмотрение 90% заявок на кредиты с помощью искусственного интеллекта» [Бельдинова Е.В., 2021]

В России компании банковского сектора активно формируют собственные цифровые экосистемы, которые позволят им предоставлять широкий спектр как финансовых, так и нефинансовых услуг. Создание ряда таких платформ уже происходит на базе крупнейших банков, что дает им весомые конкурентные преимущества. «В России крупные экосистемы развивают Сбер, Тинькофф, ВТБ. ПАО Сбербанк для создания свой экосистемы потратил на покупку соответствующих активов около
1 млрд долл., или 3% прибыли в период с 2016 по 2019 г». [Прокофьев Д.В., 2020].

В экосистему Сбера входят более
50 компаний, а ее модель предполагает продвижение собственных или подконтрольных сервисов, как финансовых, так и нефинансовых (e-commerce, foodTech & Mobility, развлечения, B2B направление). «По итогам 2020 г. число розничных клиентов экосистемы превысило 3 млн человек, а корпоративных — 200 тыс. компаний. Кроме того, для ускорения расчетов в своей экосистеме Сбербанк в январе 2021 г. подал заявку для выпуска собственной цифровой валюты Sbercoin, которая относится к категории так называемых stablecoins— виртуальных денег, имеющих привязку к реальным валютам» [Российская банковская система, 2022].

Со своей стороны, ВТБ идет по пути интеграции нефинансовых сервисов (e-commerce, телеком, интернет, медиа, ЖКХ, транспорт и логистика) в свою финансовую платформу BaaS (Bank-as-a-Service). Партнеры получают к ней доступ для запуска своих продуктов, а также предоставления банковских услуг под собственным брендом (по модели white label).

Наряду с широким применением самых разных цифровых технологий, коренным образом перестраивающие бизнес-процессы этих организаций, находят развитие и платформенные решения в финансовых организациях.  Открытый банкинг – это новая концепция банковской деятельности, которая сформировалась на основе Payment Services Directive (PSD2) и Open Banking Remedy. Её целью является повышение качества клиентского обслуживания и предоставление возможности третьим лицам использовать и анализировать данные деятельности банка.

Идея создания Open Banking заключается в реализации возможности доступа и использования сторонними компаниями определенного ресурса. Поэтому, общедоступный набор программных инструментов (Open API), дает возможность обеспечить взаимодействие между приложениями. Благодаря открытым интерфейсам разработчики могут получать доступ к функционалу и контенту, использовать его, например, для частичной интеграции или создания собственных приложений.

Концепция Open Banking включает две модели: Banking-as-a-Service (BaaS) и Banking-as-a-Platform (BaaP). Первая модель «банк как услуга» (Bank-as-a-Service, BaaS) вобрала в себя основные элементы концепции открытого банкинга и предполагает глубокую интеграцию бизнеса компании-клиента и финансовой организации. В рамках BaaS банк фактически сдает в аренду клиенту (юридическому лицу) свою инфраструктуру (лицензия, процессинг платежей, выпуск карт, комплаенс).

Ярким представителем, использующим BaaS в России, можно назвать Альфа-Банк. Его приложение основано на блокчейн технологии (распределенных реестров). В 2019 году компания X5 Retail Group начала сотрудничать c Альфа-Банком и запустили кастомизируемый сервис Distributed Treasury and Cash Management (DTCM), который позволит корпоративным клиентам банка управлять платежами, кредитно-депозитными продуктами и пулом ликвидности внутри холдинга. DTCM позволяет корпорациям перейти к сервисной модели взаимодействия с банком (BaaS, Bank-as-a-Service).

Платформа TalkBank придерживается концепции API First, видит рост количества самых разных интеграционных проектов – в области маркетплейсов, площадок для самозанятых, e-коммерции. Их реализация банкам тоже выгодна. Партнерство с платформами улучшает продуктовые показатели банков и открывает им путь в неосвоенные ранее сегменты финансового рынка. Иными словами, в условиях цифровой трансформации ставка на партнерство банков и необанков способствует реализации концепции win-win.

Вторая модель banking-as-a-platform (BaaP), предполагает, что банк объединяет свои традиционные услуги с цифровыми услугами сторонних партнеров и предлагает новые опции, используя собственные каналы. Например, в сегменте управления личными финансами модель позволяет агрегировать банковские счета и финансовые услуги для розничных клиентов, чтобы улучшить управление клиентскими финансовыми потоками.

В России аналогом такого симбиоза можно назвать «Интеркоммерц» (лишился лицензии в феврале 2021 г.), с которым сотрудничали мобильное банковское приложение Рокетбанк и сервис IQCard, выпускающий предоплаченные пластиковые карты. В рамках такого партнерства банк занимался организацией и ведением счетов, а компании привлекали клиентов (в том числе, в случае с IQCard, торговые точки) с помощью расширения продуктовой линейки, оптимизации пользовательского опыта. Банк консолидировал остатки на счетах, а онлайн-компании получали доступ к полноценной банковской инфраструктуре в качестве сервиса.

Совокупность отмеченных выше перспективных направлений развития, многие из которых значительно усилились вследствие коронакризиса, позволяет прогнозировать новый виток цифровой трансформации российского банковского сектора в ближайшее время. По нашим оценкам, банковский сектор будет удерживать лидирующую позицию среди отраслей отечественной экономики по объему спроса на цифровые технологии. Вместе с тем дальнейшая траектория цифровой трансформации российского банковского сектора будет в значительной степени зависеть от стратегических решений непосредственно на государственном уровне. В связи с этим одна из важных задач – формирование эффективного регулирования в сфере цифровых финансовых активов и цифровой валюты.

Поэтому, ключевыми задачами до 2024 г. должны стать регулирование оборота данных, экосистем и небанковских поставщиков платежных услуг, а также совершенствование электронного взаимодействия между участниками банковского сектора, государством, гражданами и бизнесом. Банком России совместно с Правительством Российской Федерации были реализованы мероприятия, предусмотренные Основными направлениями развития финансовых технологий на период 2018–2020 годов, в том числе уже запущены Единая биометрическая система (ЕБС), Цифровой профиль, Система быстрых платежей, система «Маркетплейс», платформа «Мастерчейн» [Основные направления развития…, 2022].

На рис. 5 представлены направления дальнейшего развития данных инфраструктурных проектов Банка России, предусмотренные в Проекте Основных направлений цифровизации финансового рынка на период 2022–2024 гг.

На основании исследований McKinsey представим целевое видение банковского сектора России на горизонте до 2030 г.

Согласно рис. 6 банковский сектор будет выступать локомотивом внедрения новых инновационных решений, которые служат катализаторами цифровизации в других отраслях экономики. Заслуживают внимания акценты, сделанные на наиболее важных характеристиках бизнес-процессов банков и клиентского профиля, ю которые предполагают внедрение финансовых технологий, развитие экосистем, что будут способствовать увеличению доходов для банков, и удовлетворению финансовых и нефинансовых потребностей для клиентов.