Введение

В настоящее время развития цифровых технологий значительно меняют ключевые отрасли экономики и социально-экономическую сферу жизнедеятельности общества. В 2019 г в результате пандемии COVID-19 многие рабочие операции были переведены в дистанционный формат с помощью процессов компьютеризации и интернетизации. Очевидно, что в процесс цифровизации интегрированы процессы компьютеризации и интернетизации, которые следует рассматривать в качестве двух

составляющих процесса информатизации.

Степень охвата процессами информатизации в мире и в России можно изучить с помощью экспериментов в расширенном поиске Google Scholar, что показано в таблице 1. В них первый термин записывается в строке “точное словосочетание” без кавычек, а словосочетание “регионы России” записывается в строке ниже в кавычках. Эксперименты проделаны на всём временном интервале времени, а для базовых терминов и для последнего полного пятилетнего периода времени.   

Процессы информатизации в российском контексте изучаются с точки зрения типологизации уровня развития информационного общества [Носонов, 2016; Носонов, 2017; Ашмарина, Казарин, 2015], измерения уровня цифровой экономики [Карышев, 2011; Туймешева, Адарина, 2010; Хомутова, 2017], развития человеческого капитала на рынке труда [Васина, 2022], влияния на производительность труда [Метляхин и др., 2020], развития электронной коммерции [Revinova, Lazanyuk, 2018; Сорокина, Глазунова, 2015], взаимосвязей уровней цифровизации и экономических показателей [Сухарев, 2021; Дубровская, 2020; Омелькович, 2020], оценки эффективности предоставления государственных и муниципальных услуг [Прокофьева, 2018], влияния на развитие технологического экспорта регионов [Андреева, и др., 2020], воздействия на образовательный процесс [Параничева, и др., 2020] и др.

Большой пласт работ связан с изучением пространственной неоднородности процессов информатизации, к ним относятся ранее отмеченные работы по измерению уровня цифровой экономики, а также все работы, в которых предлагаются различные интегральные показатели и рейтинги информатизации регионов [Чаленко, 2011], Курушина, Петров, 2020; Садыртдинов, 2020; Есенин, Казырид, 2022; Архипова, Сиротин, 2019]. Данные исследования естественно ставят задачу о необходимости преодоления цифровых разрывов или цифрового неравенства [Берман, 2018; Александрова, 2019; Беляцкая, 2019; Квасникова, 2020, Реутова, Реутов, 2020].

Все эти избранные работы были определены на основе экспериментов в Google Scholar. Анализ этих, а также других работ, показывает, что отсутствуют систематические расчёты степени информатизации всех регионов России с учётом трендов информатизации. Эти расчёты на основе доступной последней статистики Росстата будут проделаны в этой работе.

Основная часть

Для изучения динамики процессов цифровизации по регионам России удобно взять базу данных Росстата по компьютеризации и интернетизации. Из этой базы данных мы выбрали удельные веса организаций, использовавших персональные компьютеры и интернет, по субъектам Российской Федерации (в процентах от общего числа обследованных организаций соответствующего субъекта Российской Федерации), на окончания 2013, 2017 и 2020 гг.

Были подсчитаны приросты значений этих показателей за последние семилетний и трёхлетний периоды времени. После этого по каждому показателю проделаны пирсоновские корреляции между значениями этих показателей по регионам России между 2013 и 2017, 2013 и 2020, 2017 и 2020 годами. Эти расчёты оформлены в виде кросскорреляционной матрицы (матрицы парных корреляций) размерности 6x6 (два показателя, измеренные за три разных года). Коэффициент корреляции обозначен через R с индексами, соответствующими названиям показателей (ПК – персональные компьютеры, ИНТ – интернет) и годам.  

Тем самым удаётся изучить пространственно – временную корреляцию рассматриваемых показателей.

Для кластеризации исходных и расчётных значений показателей, в сравнении со средними данными по России и их приростом, построены две трендовые диагностические диаграммы по оси x, которых стоят значения этих показателей в сравнении со среднероссийскими значениями (они отделяются вертикальной линией с координатой по оси x, соответствующей среднему значению x_ср), а по оси y – приросты этих значений за последние три года (рис. 1).

Исходные данные для расчётов и приросты рассматриваемых значений показателей представлены в таблицах 2 и 3, а кросскорреляционная матрица – в таблице 4.

Как видим, из таблицы 2 во всех регионах, кроме Белгородской области, за последние три доступных года измерений наблюдался спад охвата регионов процессом компьютеризации в отношении персональных компьютеров. Наибольший такой спад более чем на 20% за три года наблюдался в г. Москва, республиках Северного Кавказа (Чеченская, Карачаево – Черкесская, Ингушская, Дагестанская) и регионах Среднего Поволжья (Чувашская Республика, Ульяновская область).

Из таблицы 3 видим, что охват регионов доступом к интернету за последние три года вырос только в Белгородской и Курганской областях, а также в Республики Бурятия. Наибольший спад этого показателя более чем на 20% за три года наблюдался в тех же субъектах Российской Федерации, к которым добавились Ненецкий АО и Хабаровский край.

Лучшие корреляционные связи
(коэффициент корреляции выше 0,9) наблюдались между охватом регионов персональными компьютерами и доступом в них к интернету за одни и те же годы (табл. 4). То есть наблюдается очень хорошая пространственная корреляция между процессами компьютеризации и интернетизации.

На основе таблиц 2 и 3 построены две трендовые диагностические диаграммы (рис. 2 и 3).