Введение

 Кластер как научный термин получил первое применение как инструмент многомерного статистического исследования – кластерного анализа в 30-х гг. 20 в. Применительно к методам кластерного анализа «под кластером обычно понимается часть данных, которая выделяется из остальной части наличием некоторой однородности ее элементов» [Миркин Б.Г., 2011].

В соответствии с Национальным стандартом РФ, устанавливающего процедуры рандомизации и случайного отбора выборки, кластер – это «часть совокупности, представляющей собой объединение непересекающихся групп выборочных единиц, выделенная в соответствии с установленным правилом» [Национальный стандарт Российской Федерации. Статистические методы. Процедуры рандомизации и отбора случайной выборки., 2013].

В обиход экономической науки термин кластер вошел на рубеже веков после выхода в свет ряда работ М. Портера, в том числе статьи «Clusters and the New Economics of Competition» (1998), в которой отмечается следующее: «Clusters are geographic concentrations of interconnected companies and institutions in a particular field. ... Clusters promote both competition and cooperation. Rivals compete intensely to win and retain customers. Without vigorous competition, a cluster will fail. Yet there is also cooperation, much of it vertical, involving companies in related industries and local institutions. Competition can coexist with cooperation because they occur on different dimensions and among different players» [Porter, Michael E., 1998]. То есть по Портеру, кластеры – это географически сконцентрированные взаимосвязанные компании и учреждения в определенной области (деятельности). ... Кластеры способствуют как конкуренции, так и сотрудничеству. Соперники интенсивно конкурируют, чтобы завоевать и удержать клиентов. Без активной конкуренции кластер потерпит неудачу. Тем не менее, существует также сотрудничество, в основном вертикальное, с участием компаний смежных отраслей и местных учреждений. Конкуренция может сосуществовать с сотрудничеством, потому что эти процессы происходят в разных измерениях и среди разных игроков.

Можно встретить десятки подобных трактовок экономического кластера с присущими им индивидуальными вариациями. Н.В. Карамнова и С.Н. Трунова допускают наличие у субъектов кластера общности целевых установок: «Кластер – это группа взаимосвязанных предприятий, принадлежащих единой географической области, в том числе: научно-исследовательские институты и университеты, предприятия, … дополняющие друг друга для достижения поставленных целей и укрепления, как своих конкурентных преимуществ, так и региона в целом» [Карамнова Н.В., Трунова С.Н., 2020]. Мы в свое время также не удержались от соблазна дать «уточненную» формулировку: «кластеры – группы, состоящие из связанных между собой хозяйствующих субъектов, зачастую принадлежащих к различным отраслям и различным собственникам, но образующих целостное экономическое сообщество» [Аничин В.Л., Чугай Д.Ю., 2008].

Лейтмотивом многих публикаций служит следующее логическое звено: поскольку кластер – это современная и перспективная форма взаимодействия бизнеса, научных и образовательных учреждений, то его (кластер) следует сформировать (в какой-либо проблемной области). В связи с тем, что длительное время одной из самых проблемных сфер отечественной экономики выступал агропромышленный комплекс, большое число научных работ посвящено различным аспектам агропромышленного кластера: формированию эффективной модели [Юдин А.А., Тарабукина Т.В., Облизов А.В., 2022], опыту и перспективам формирования [Щетинина И.В., Стенкина М.В., 2021], развитию регионального [Савина С.А., Калашников Д.В., Земскова О.М., 2021], потенциалу [Оборин М.С., 2020].

А.А. Арский в контексте своего исследования трактует агропромышленный кластер «как организованную систему, кооперацию, нескольких субъектов агропромышленного комплекса, чья деятельность направлена на производство сельскохозяйственной продукции или оказание услуг предприятиям агропромышленного комплекса» [Арский А.А., 2020].

Дефиниция «Агропромышленный кластер» используется также на практике. Она входит в строительную терминологию: агропромышленный кластер – это «группа предприятий по производству, хранению, первичной переработке и доведению до потребителя сельскохозяйственной продукции, технологически связанных между собой, размещенных на отведенной территории, объединенных общей системой транспортных и инженерных коммуникаций, объектами административного и бытового обслуживания» [Свод правил. Агропромышленные кластеры. Правила проектирования, 2020].

В итоге этого анализа мы выражаем согласие с мнением ряда авторов, которые отмечают отсутствие однозначности в трактовке термина «кластер» как экономического явления. Л.С. Марков констатирует отсутствие не только единого общепринятого определения кластера, но и сколько-нибудь заметного прогресса в этом направлении [Марков Л.С., 2014].
П.С. Юнусова также считает, что в России нет единого общепризнанного определения понятия «кластер» [Юнусова П.С., 2021].

Основная часть

 Терминологическая неопределенность, которая, по мнению Л.С. Маркова, представляет основную фундаментальную проблему кластеров [Марков Л.С., 2015], обусловлена, на наш взгляд невозможностью четко обозначить границы кластера. Очевидно также отсутствие у кластера субъектности, свойственной любой коммерческой и некоммерческой организации и их объединениям. Эти выводы относятся как в целом для экономических кластеров, так и для агропромышленных кластеров в частности. Не удивительно, что спустя более 10 лет после того как кластерная политика получила официальное методическое обеспечение от Минэкономразвития России [О реализации кластерной политики в Российской Федерации, 2008], А.Э. Калинина и др. отмечают отсутствие данных о наличии кластеров и об итогах их развития в открытых публикациях органов государственной статистики [Методические подходы к оценке эффективности реализации кластерной политики в регионах РФ, 2019].

Поэтому широкое использование термина «кластер» в публикациях, посвященных вопросам агропромышленной интеграции, далеко не всегда оправдано. Мы исходим из того, что, во-первых не желательно, чтобы смысловое содержание любого термина было перегружено. Во-вторых, если существует объективная потребность в какой-либо новой форме взаимодействия субъектов агробизнеса, то эта новая форма должна получить отличительное название, однозначно трактуемое и, соответственно, позволяющее накапливать и обобщать фактический и теоретический материал в целях анализа, оценки эффективности и совершенствования этой новой формы взаимодействия.

Множественность значений термина «кластер» и размытость содержания дефиниции «агропромышленный кластер» дают основания отказаться от «кластерной» терминологии применительно к описанию взаимодействия субъектов агробизнеса. При этом очевидно, что под агропромышленным кластером многие авторы понимают новую разновидность агропромышленной интеграции, представляющую собой одновременно и новую разновидность государственно-частного партнерства. Последнее вытекает из постулируемых в ряде публикаций целей и содержания взаимодействия субъектов агробизнеса при координирующей роли публичной власти.

В аграрной экономике реально востребованным является не абстрактный кластер, а более эффективное взаимодействие субъектов агробизнеса и смежных с ними предприятий, которое может быть достигнуто на новой институциональной основе в условиях цифровой экономики, в которой, согласно Указу Президента РФ, ключевым фактором становится оперативный анализ большого объема информации, охватывающей сферы материально-технического снабжения, производства, хранения, продажи, доставки товаров и услуг [О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации, 2017].

Пока же в структуре розничной цены продовольственных товаров большую и всё возрастающую долю (по преобладающему числу позиций) занимает оборот сферы обращения (Таблица 1).

Чем, кроме как проявлением неограниченной рыночной власти, можно объяснить тот факт, что доля оборота сферы обращения в розничной цене макаронных изделий составляет почти 50%?

Одновременно происходит удорожание большинства видов материально-технических ресурсов, применяемых в сельском хозяйстве (Таблица 2).

Разница в рыночной власти представителей I-ой и II-ой сфер АПК столь велика, а регулирование ценообразования столь неэффективно, что количество зерна пшеницы, которое требуется продать, чтобы приобрети единицу ресурса, характеризуется многолетней тенденцией роста.

Важно учитывать, что агропромышленное производство России по-прежнему является многоукладным, несмотря на активно протекающие процессы экономической концентрации. Увеличивается число КФХ и индивидуальных предпринимателей, растет объем их производственной деятельности (Таблица 3).

По итогам Всероссийской сельскохозяйственной переписи, в 2016 г. в России только 21,0% малых сельхозпредприятий имели перерабатывающие мощности, используемые для производства одного или нескольких видов продукции, а среди К(Ф)К и индивидуальных предпринимателей таких насчитывалось только 5,2%. Следовательно, эти хозяйствующие субъекты будут вступать в договорные отношения с перерабатывающими предприятиями по поводу сбыта основной массы своей продукции. Поскольку рыночная власть большинства перерабатывающих предприятий значительно больше, чем представителей малых форм хозяйствования, последние будут сталкиваться с ценовой дискриминацией, устранить которую может либо кооперация продавцов, либо регулирующее воздействие от публичной власти.

При этом далеко не все агропромышленные формирования, включая крупнейшие агрохолдинги, контролируют технологическую цепочку «производство + переработка сельхозпродукции», а значит, между ними также возникают требующие регулирования отношения контрактной интеграции и вертикальной конкуренции.

По нашему мнению, целесообразно осуществлять государственное регулирование вертикальной конкуренции в АПК на основе нормативного ценообразования и стимулирования участников государственной программы контрактной интеграции (далее по тексту – Программа), которым доводятся существенные условия договоров поставки материально-технических ресурсов, электроэнергии, сельскохозяйственной продукции, продуктов переработки сельскохозяйственной продукции. Существенные условия включают сроки, объекты, цены и адреса поставки.

Нормативное ценообразование предполагает установление уровня цен, обеспечивающего хозяйствующим субъектам получение средней по совокупности смежных предприятий прибыли на единицу нормативных отраслевых затрат. Предприятия, в которых себестоимость производства продукции будет ниже отраслевого норматива, будут иметь уровень рентабельности выше среднего.

Участниками Программы предлагается считать хозяйствующие субъекты, заявившие согласие участвовать в Программе, указавшие плановые объемы закупки и продажи товаров и заключившие основные и обеспечивающие контракты, составленные и предложенные управляющим органом Программы.

Схематически взаимодействие основных участников Программы представлено на Рисунке.

Основные выгоды от реализации Программы для сельскохозяйственных производителей состоят в росте закупочных цен на их продукцию и снижение цен на материально-технические ресурсы, для предприятий I и III сфер АПК – в увеличении доходов от более полной загрузки производственных мощностей, которые на протяжении последних лет используются лишь частично (Таблица 4).

Заключение

Несовершенная вертикальная конкуренция выступает основным институциональным ограничением для развития АПК и повышения экономической доступности продовольствия для населения. Субъектами вертикальной конкуренции выступают смежные организационно независимые предприятия, между которыми возможны или имеют место сделки купли-продажи.

Агропромышленная интеграция собственности, процессы которой активно протекали с начала 21 в., позволила лишь частично решить проблему несовершенной вертикальной конкуренции. Разработка и активация Минэкономразвития РФ кластерной политики в 2008 г., несмотря на многочисленные ожидания, не привели к улучшению ситуации. Концепция экономических кластеров не выдержала проверки практикой в силу нечеткости границ и отсутствия субъектности экономического кластера, ограничивающих возможности адресных управленческих воздействий.

Перспективным является государственное регулирование вертикальной конкуренции в АПК в среде организационно независимых предприятий на основе нормативного ценообразования, централизованного сбора информации о планируемых объемах закупки и реализации товаров, разработки комплекса взаимосвязанных контрактов и стимулирования участников регулируемых контрактных отношений.